Вторая половина. Матушка Надежда Земзюлина
«Мы предполагаем, Бог располагает» − сколько раз мы произносили эти слова, порой даже не вникая в их смысл? На самом деле в этой фразе глубокая мудрость, которую мы порой постигаем всю жизнь. Она проста: что бы мы ни предпринимали в своей жизни, последнее слово всегда за Господом Богом. А наши внешние и внутренние нестроения именно от того, что нам сложно это принять. И, кстати, тех, кто служит Святой Церкви, чаша сия тоже не минует.
Поселок Висимо-Уткинск расположен недалеко от города Нижний Тагил Свердловской области. На карте России он появился во времена Акинфия Демидова − основателя горнозаводской промышленности на Урале и в Сибири. Река Межевая Утка, просторы Урала, богатые леса − предприниматели Демидовы знали наверняка, где приживется новое село. Жители Висимо-Уткинска и окрестных деревень внесли весомый вклад в развитие промышленности на Урале. В благодарность им и в честь своего рода наследники Акинфия Демидова в конце XVIII века возвели здесь Иакинфиевскую церковь – во имя христианского мученика Иакинфия Римского.
Когда-то многолюдный Висимо-Уткинск насчитывает сейчас (вместе с дачниками) около 600 человек. Приход же храма насчитывает семь человек – семь «я», так что он практически в прямом смысле слова является семьей. А у нее, как и положено, есть батюшка и матушка – настоятель иерей Сергий Земзюлин и его жена матушка Надежда.
Отец Сергий принял священство 10 лет назад, когда уже полвека жизни было пройдено. Его жена стала матушкой в том же «золотом» возрасте. Перед этим долго молилась, чтобы муж пришел к Богу. Сейчас, признается, у них так: утром правило преподобного Серафима Саровского – и за работу.
Матушка Надежда:
– Думаю, Господь рядышком: направит или поправит, «стукнет», если надо. Поэтому, если где-то прижало, сначала начинаешь роптать, а потом все равно благодаришь Бога.
Ее малая родина – удмуртское село Дебёсы. Несмотря на двусмысленное с христианской точки зрения название, жители его православной веры: и удмурты, и русские. У папы удмурта и русской мамы родилось четверо детей: два сына и две дочери, младшей из которых дали доброе имя – Надежда.
Матушка Надежда:
– У нас тоже был храм. В 60-х годах, перед моим рождением, его разрушили – в хрущевские времена разрушали храмы. Построили на его месте сельсовет. Мой старший брат говорит, что, когда раскопки делали, крестики там находили.
На месте разрушенной Свято-Троицкой церкви со временем вырос новый, восстановленный по всем православным канонам храм. Но пока советский строй отвергал православную веру, без церкви выросло не одно поколение.
Матушка Надежда:
– Мама была верующей, имела иконки. Но об этом никогда никому не рассказывала. Я помню, когда к нам приезжала бабушка, то всегда молилась перед едой. Это было необычно: мы с сестрой все время из-за шторки выглядывали, смотрели, как она молится. Было непривычно, потому что нас не приучали к молитве. Я долгое время была некрещеной. Мне мама все время говорила: «Покрестись», а я не обращала внимания. Только в 33 года крестилась.
Надежда была типичным представителем своего атеистического поколения: октябренок, пионерка, комсомолка, спортсменка-бегунья. Думала, что легкая атлетика – ее стезя. После школы, за компанию, поступила на вечернее отделение Московского технологического института. В Москве училась и выступала за спортивный клуб «Динамо» в соревнованиях по бегу. И так два года. А потом в столицу на сборы приехал тренер из Нижнего Тагила. Увидел подающую надежды Надежду, позвал тренироваться в свою команду. Она согласилась, попрощалась с Москвой и уехала на Средний Урал.
В той же команде, у того же тренера занимался Сергей Земзюлин. Они вместе выступали за спортивный клуб «Динамо», дружили в одной компании, постепенно узнавая друг друга.
Матушка Надежда:
– Он всегда уступал, помогал, относился ко мне благоговейно.
Пока она училась в Уральском политехническом институте и развивала свои спортивные навыки, в их команде образовалось несколько семей.
Матушка Надежда:
– Они говорили: «Мы уже все вступили в брак, одни вы остались. Пора вам тоже пожениться».
Они поженились и начали строить свою семейную жизнь. Это было непросто. «Это непросто и сейчас», – говорит матушка Надежда. Хотя была и есть любовь, дети. В семье Земзюлиных три дочери и три сына. Но большой, почти в 36 лет семейный стаж, по словам нашей героини, все еще – период притирки.
Иерей Сергий:
– Я считаю, что мужчина, батюшка, должен быть главным, верховодить в семье. Может быть, ей это не по нутру: она не всегда любит смиряться, из-за этого выходят конфликты.
Матушка Надежда:
– В семейной жизни всякое бывает: мне может не нравиться, что муж что-то не по-моему делает.
Но семейная жизнь, как лакмусовая бумажка, проявляет все, что прячется в глубине души не только от посторонних глаз, но от своих собственных. Может недолюбленность в детстве или резкий нрав, что воспитывался в дворовых пацанских играх, в спорте, девиз которого: вижу цель, не вижу препятствий? А может, в общей картине поколения: отсутствие духовного воспитания и навязывание равноправия мужчин и женщин? Но ведь искала же ее душа выхода из этого лабиринта полярных эмоций, потому Надежда и пришла в Церковь.
Матушка Надежда:
– Когда моя мама умерла, я почувствовала что-то необычное. Но, видимо, только к 30 годам приходит осмысление необходимости поиска смысла жизни.
Надежда работала оператором газовой котельной, воспитывала детей. В храм брала их с собой. Общая молитва, причастие – все это приводило в порядок мысли и чувства, успокаивало, дарило благость. Но − до первой сильной эмоции, которая выплескивалась на самых близких.
Иерей Сергий:
– Мы уже поняли, что изменить человека невозможно, только направить к какому-то доброму началу.
Тем не менее путь к священству самого отца Сергия начался только благодаря его эмоциональной и прямолинейной жене. Он работал учителем физкультуры в школе и, уступая ее настойчивым просьбам, тоже стал периодически приходить на литургию.
Для Надежды же принятие православия проходило трудно, но необратимо.
Матушка Надежда:
– Каждый раз, как приходила в храм, мне казалось, что одно и то же поют. Никак понять не могла, что там происходит. А потом мне захотелось самой петь. Я попросилась, мне разрешили. Стала ходить на клирос, когда успевала с работы. Тогда начала потихоньку изучать литургию: там такая глубина! Но наше каменное сердце пока не хочет ее слышать.
Иерей Сергий:
– В духовном плане Надежда была на порядок выше меня. Поэтому, понимая, что быть священником – очень большая ответственность, потихоньку, даже неосознанно, подталкивала меня к этому.
Матушка Надежда:
– Я помню чудо, когда я приехала к Симеону Верхотурскому. Я хотела, чтобы Сергий стал священником, за его доброту. Он сам к этому не шел, а я его подталкивала: «Давай попробуем». Он даже в храм со мной не ходил. Приехали к праведному Симеону. Я подошла к мощам: такой аромат от них исходил, такая благодать − я была в трепете.
На принятие сана отца Сергия благословили не сразу. Владыка Викентий, в то время правящий архиерей Екатеринбургской епархии, в их первую встречу отказал в прошении и посоветовал больше читать духовной литературы. Учителю физкультуры оставалось только вести миссионерскую работу. Он последовал совету владыки: в нижнетагильском храме святых Царственных страстотерпцев продолжал помогать настоятелю, протоиерею Димитрию Подколзину. Когда же отец Димитрий сказал, что ему нужен в храме второй священник, Сергий вновь поехал за благословением к владыке Викентию.
Иерей Сергий:
– Сначала было обучение в Екатеринбурге дьяконскому служению. Отслужил дьяконский сорокоуст и сразу же начал священнический.
Дьяконом отец Сергий практически не служил, не было за его плечами и семинарии. Свои духовные университеты он начал проходить, когда принял сан. И стало приходить понимание всей ответственности священнического предстояния перед Богом: и во время литургии, и во время таинств, и во время общения с приходом, и, конечно, в семейной жизни.
Матушка Надежда:
– Сначала сама все решу, придумаю, а получается неправильно. Потом говорю: «Давайте у отца Сергия спросим». А как он скажет, так и получается – он выбирает самое правильное решение. Часто, когда на свой ум надеюсь, забываю отца Сергия спросить, обязательно ерунда выходит.
Иерей Сергий:
– Матушки бывают разные: тихие, спокойные, а кто-то руководит приходом и все держит в своих руках. Это нормально.
С сердечной болью матушка Надежда признается: не смиренная она, чересчур прямолинейная, хотя и не любит конфликтовать. Может, тонкости не хватает, мудрости.
Матушка Надежда:
– У Бога все время прошу: «Господи, дай мудрости!» Иногда тяжело мне бывает.
Господь слышит и, как любящий Отец, немедленно начинает посылать испытания. Хочешь быть мудрой – воспитывай себя.
Матушка Надежда:
– Нужно говорить человеку так, чтобы он не обиделся. А у меня не получается: ляпну что-нибудь. Почему так делаю? Мне потом говорят: «Зачем так резко? Сказала бы по-другому, можно было бы обойти этот острый угол». Просто разрушительные действия от этого происходят. Иногда хочется в храме замечание сделать, но думаю: скажу, а человек потом будет обижаться. Пусть лучше неправильно поет или что-то другое неправильно делает, а я потом с отцом Сергием переговорю, найдем компромисс.
Вовремя замолчать, вовремя вспомнить молитву, посмотреть в бездонные глаза и почувствовать, насколько мы все любимы: и вспыльчивые, и эмоциональные, и по-детски наивные, и очень ранимые. Как же это бывает трудно! Господи, помоги! Только на Тебя надежда у нашей матушки Надежды.
Матушка Надежда:
– Я помню, что в спорте тогда были результаты, когда начинала тренироваться, заставлять себя. Понимаю, что в духовной жизни точно так же.
Все шестеро детей отца Сергия и матушки Надежды идут к Господу каждый своей дорогой, со своими нестроениями, резкими поворотами, весьма непростыми поисками истины. Но главное – они понимают, что любое испытание – от Бога. И дано оно для того, чтобы сделать их духовно сильными.
Матушка Надежда:
– Я до сих пор, наверное, немножко ненормальная: мне нравится экстрим. Любовь моя – сплав по речке. Говорю: «Давайте катамаран купим» − два года назад купили.
Иерей Сергий:
– Господь промышляет о каждом человеке, и наша встреча не состоялась бы, если бы Богу не было это угодно. Он сводит тех людей, которые не похожи друг на друга. «Плюс» и «минус» сходятся. Значит, это нужно Господу. Здесь и сейчас мы служим Богу.
Недавно Земзюлины завели небольшое хозяйство − на селе без него трудно. Планируют его расширить: возможно, завести кур. Двадцать пять соток тоже требуют ухода. Пока тепло, надо все убрать, перекопать, подготовить землю к новой весне. А новая Божья весна – это и новые всходы, и новые надежды.
Мы скоро с вами увидимся и продолжим знакомство с семьями священников и их вторыми половинами. До встречи. Мир вашему дому.
Автор и ведущая Елена Саенко
Записала Людмила Кедысь
