Только все вместе мы можем преодолеть «ненавистную рознь мира сего». Игумения Мария (Сташевская)
Совсем скоро, 6 ноября 2024 года, Нижнетагильский Скорбященский женский монастырь на уральской земле отметит свое 120-летие. Церковью в этот день установлено (по новому стилю) празднование иконе Божией Матери «Всех скорбящих Радость», прославившейся чудотворениями со второй половины XVII века. Минувшие 120 лет вместили в себя столько разных событий, связанных с историей нашей страны – на многих этапах драматичной, что о каждом этапе можно целые тома писать. Но что особенно важно – пережитые Россией потрясения помогли многим найти Бога и самого себя. Об этом – наша беседа с настоятельницей монастыря игуменией Марией.
О лепте каждого, кто помог будущей игумении избрать свой путь
Матушка, историю вашего монастыря и то, какими заботами он живет в наши дни, читатель узнал из двух публикаций на портале «Монастырский вестник»: «От скорби к радости…» и «Мы рассказываем о репрессированных священнослужителях Нижнетагильского церковного округа». Чрезвычайно интересны сведения про архимандрита Израиля, приезжавшего на Урал в отпуск и по откровению Божию выложившего крест камнями из Иерусалима на месте будущего Скорбященского монастыря. И про Феозву Крузе, ставшую первой настоятельницей этой обители – игуменией Марией. Наверное, подоспело время и Вам, продолжившей труды своих предшественниц, рассказать о себе. Как Вы пришли к монашеству?
Панихида на могилах сестер дореволюционного Скорбященского монастыря
Через год после окончания школы я поступила на журфак Белорусского Государственного университета (на заочное отделение). Училась и работала. Работала сначала ленточницей на камвольной фабрике, потом – в Доме культуры «Текстильщик», а последняя моя должность звучала так: администратор на киностудии «Беларусьфильм». Ту среду, с которой мне пришлось общаться, можно назвать тусовочной, и среди той тусовки были и хиппи. Как ни странно, многие из них оказались верующими, ходили молиться в храм во имя Сошествия Святаго Духа. Сторож храма (это нынешний духовник Свято-Елисаветинского женского монастыря в Минске протоиерей Андрей Лемешонок) подвигнул меня к тому, чтобы я крестилась. Он сказал: «Давай, торопись, а то не успеешь. Знаешь, какие времена грядут?» И в последний день 1987 года, то есть 31 декабря, состоялось Таинство крещения. В тот день я первый раз в жизни причастилась, но по-настоящему тогда еще не пришла в Церковь. Это произошло значительно позже.
Если вспомнить, какое на излете советской власти и затем в последующие годы было бурное время поиска себя, смысла жизни! Одних этот поиск даже в секты тогда приводил, но, сбежав оттуда, некоторые шли в православный храм и нередко становились ревностными христианами. Других, как отца Андрея Лемешонка, увлекало, манило мнимой свободой движение хиппи. По признанию батюшки, оно как бы давало возможность жить независимо от всего мира, игнорируя все те ценности, которыми дорожили его родители и окружающие его люди. Многие этим «переболели». Церковь пополнялась людьми, скажем, с уникальным опытом…
Хорошо помню одну передачу по телевизору. Называлась она «До и после полуночи». В ней транслировалось интервью с молодой настоятельницей Ново-Голутвина женского монастыря в Коломне игуменией Ксенией (Зайцевой), которая была мне близка по возрасту и окончила факультет журналистики МГУ. Удивлению моему не было предела: чтó ее, получившую престижную, востребованную специальность телевизионного журналиста, могло привести в монастырь? Интервью оставило глубокий след в душе. И хотя моя жизнь после этого не изменилась, но вопросы о смысле жизни стали появляться в душе всё чаще и чаще. В 1991 году в городе Вичуга Ивановской области я познакомилась со служившими на приходе иеромонахом Феодосием и иеродиаконом Трифоном, которым еще и тридцати лет не было. Им, постриженникам Киево-Печерской лавры, я задавала вопросы о церковной жизни, и то были первые мои вопросы на эту тему, которые я решилась с кем-то обсуждать. Интересовало меня, конечно, и то, почему молодые люди приняли монашество, а не избрали семейную жизнь, как было принято в обществе. Именно от них я услышала, что нужно искать волю Божию о себе. Что хочет Бог для тебя, для твоего спасения? Закономерен был мой вопрос: где и у кого волю Божию можно узнать? Я взяла отпуск на работе, чтобы пожить и потрудиться на приходе, затем с одним из братии поехала на остров Залит к отцу Николаю Гурьянову, поскольку в процессе общения выяснилось: волю Божию узнают у старца. Всю дорогу под стук колес (до Пскова мы ехали поездом) я молилась: «Господи, укажи мне Свою волю».
Прежде мне не доводилось бывать в монастырях, я не имела представления о монашеской жизни. Когда оказалась у отца Николая, он спросил, есть ли у меня молодой человек. На тот момент он у меня был, и отец Николай сказал: «Хорошо, выходи замуж», но буквально через пару секунд: «Нет-нет, подожди…» Мы стояли у окна в его домишке, а справа висело изображение Страшного Суда. Батюшка показал на ад и спросил: «Хочешь там быть?» А потом произнес: «Если не хочешь там быть, твоя дорога – в монастырь». Я легко восприняла его слова, так как не вполне понимала, что такое монастырь и когда он появится в моей жизни. Вышла от отца Николая радостная, окрыленная тем, что мне открылась воля Божия. У меня, в ту пору чисто светского человека, не возникло никаких сомнений относительно его слов. Я приняла их с доверием и сегодня благодарна Богу, что послушалась старца.
Известный снимок старца, сделанный тогда еще архимандритом Тихоном (Шевкуновым), (ныне он – митрополит Симферопольский и Крымский)
Примерно через год после нашей первой встречи Господь привел меня в Киевский Флоровский монастырь. Он был не общежительным, а своекоштным. Игумения Антония (Филькина) отправила меня в Псково-Печерскую обитель, где я должна была постигать азы изготовления ладана. Один из насельников монастыря, иеромонах Кирилл (Воробей), посоветовался по поводу моего послушания с бывшим духовником Пюхтицкого монастыря архимандритом Гермогеном (Муртазовым), после чего я была направлена в Александровский Свято-Успенский женский монастырь на Владимирской земле. Матушка игумения Иоанна (Смуткина) имела большой опыт жизни в общежительной обители (прежде она подвизалась в Рижском Троице-Сергиевом женском монастыре). Александровский монастырь мне очень много дал: порядок там был идеальный, как и должно быть в обители. Вообще жизнь в монастыре общежительном сильно отличается от жизни в своекоштном…
Сестры Скорбященской обители в Нижнем Тагиле вышили этот образ в подарок епископу Иннокентию в бытность его епископом Нижнетагильским
А спустя время Вы стали первой настоятельницей Свято-Благовещенского женского монастыря в Киржаче после его возвращения Церкви и руководили этой древней обителью, основанной преподобным Сергием Радонежским, на протяжении 14 лет. Что из того непростого времени особо ярко вспоминается и согревает сердце?
Вспоминается, как мы, первые насельницы, увидев своими глазами, насколько сильно разорена обитель и как много работы в ней предстоит, обратились с вопросом к владыке Евлогию (Смирнову). Ведь это по его благословению сестры взялись возрождать монастырь! Растерянно спросили у архипастыря: «С чего в первую очередь начать?» В ответ услышали: «С души». Еще мне из той поры вспоминается, что слово владыки всегда направляло к Небу. Никогда оно не было формальным, а было честным, потому что он сам так мыслил и жил. Помню образное сравнение архимандрита Иннокентия (Яковлева) ныне он – епископ Александровский и Юрьев-Польский, а до этого более шести лет возглавлял новобразованную Нижнетагильскую епархию: «Владыка как некая огромная духовная ракета, которую мы пытаемся догнать на ржавом запорожце».
Искали и молились…
Скажите, в какой момент, приступив к исполнению своего послушания в качестве настоятельницы монастыря в Нижнем Тагиле, Вы поняли, насколько это жизненно необходимо для дальнейшего развития обители – восстанавливать ее историю и историю края, опаленного пламенем политических репрессий?
Невозможно любить монастырь, в котором несешь послушание, не имея духовной связи с его основателями и насельниками, подвизавшимися здесь ранее. Всегда интересно, как они жили, трудились, молились. Как несли тяготы тех суровых дней… Прибыв в 2011 году в Нижний Тагил, я и сестры, приехавшие со мной, знали только то, что первая настоятельница обители после возобновления ее деятельности (1998 год) игумения Кирилла (Суворова) отошла ко Господу именно в день престольного праздника в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Сам этот факт свидетельствовал о том, как Царица Небесная печется о своих послушницах. При матушке Кирилле был составлен синодик о упокоении, по которому поминались дореволюционные священники и сестры, но список оказался неполным; несколько лет назад мы его расширили.
Постепенно обустраиваясь на новом месте служения, мы находили неизвестные ранее артефакты, которые требовали вдумчивого изучения. К тому же в 2014 году должен был состояться 110-летний юбилей монастыря, и появилось желание издать книгу об истории обители. Число сестер в монастыре небольшое, трудно было найти возможность направить кого-то из них в архивы, да еще и профессионально составить потом книгу. Начали искать такого человека среди местного православного люда. Искали и молились… Сам Господь и Божия Матерь всем управляют, и так случилось, что наша уважаемая Вера Александровна Чемезова, которая стала заведующей архивом и библиотекой монастыря, в те дни молилась на Святой Земле, прося Господа указать ей дальнейший путь жизни. Не успев вернуться домой, она вдруг получает сообщение: игумения Мария ищет помощника, который будет заниматься исследованиями в области истории монастыря.
Вот уже десять лет, как мы трудимся совместно.
О горячем молитвенном обращении ко Спасителю на месте Его земной жизни и служения Вера Александровна поведала в вышеназванных публикациях. Еще она рассказала о значимых плодах документальных исследований, где на первый план выходят изданные монастырем книги «От скорби к радости» и «Плоды шиповника». Так что теперь не скажешь: непаханое поле. Вы это поле начали глубоко распахивать.
Изучая деятельность обители в прошлом, нельзя было пройти мимо церковной истории города и его жителей, поэтому наши исследования постепенно расширялись. Мы стали заниматься темой репрессий, историей монастырского кладбища и концлагеря на территории обители (1920–1922), и были составлены еще три синодика. Не могли мы также оставить без внимания встретившиеся нам в архиве проповеди заступника Тагильской земли священномученика Сергия Увицкого и издали их для пользы родителей и педагогов. Далее, пока еще живы свидетели историй из жизни наших священнослужителей, несших свое послушание в советский период, мы взялись за изучение материала о митрофорных протоиереях Геннадии Брагине и Георгии Потееве и затем издали книги в серии «Драгоценные камни Нижнетагильской земли». А последнее наше издание, вышедшее к ноябрю 2023 года, было посвящено 25-летнему юбилею возобновления монашеской жизни в Скорбященском монастыре.
Начинали с чистого листа
Матушка, вот уже без малого 13 лет Вы подвизаетесь на уральской земле. С какими проблемами Вам как настоятельнице возрождающейся обители пришлось встретиться и решать их? В каком состоянии Вы застали монастырь?
Невзирая на то, что официально монастырь действовал с 1998 года и матушка игумения Кирилла приложила немало усилий к восстановлению храмов и созданию сестричества, в 2011 году действовал лишь очень небольшой Скорбященский храм, который нуждался в серьезной реставрации. Нас, приехавших из Киржача, встретила только одна монахиня… Другие сестры, более возрастные, жили на своих квартирах под присмотром родственников. Сестричества по сути дела не было, мы начинали с чистого листа. Не было и жилья в монастыре. Первые насельницы возобновленной обители жили на втором этаже в Скорбященском храме, так как в советский период в нем было сделано перекрытие. Монастырская трапезная располагалась в подклети Вознесенского храма. Мы были вынуждены обратиться к директору детского дома с просьбой выделить нам несколько комнат в пустующем рядом здании школы, принадлежавшем детскому дому. На свой страх и риск Нина Васильевна Макаренко пошла на это нарушение, за что мы ей молитвенно признательны. Несколько лет и много горячих молитв потребовалось, чтобы здание школы полностью передали монастырю, который тогда больше походил на приход, где во всех направлениях деятельности оказались задействованы светские люди. Увы, это понятно – сказывалась нехватка насельниц…
Нужно было постепенно менять ситуацию, но не потерять прихожан. Мне было важно объединить людей не только во время богослужения, но и после него. Хотелось создать дружный монастырский приход. Именно поэтому на первом этаже переданного нам здания мы открыли библиотеку, и в ней стали проводить встречи со священниками епархии, литературные лекции и другие мероприятия. При монастыре открылся Центр защиты материнства и детства «Дар жизни», действовала (и по сей день действует) воскресная школа для детей из детского дома, а потом – и для детей прихожан. Создали народный хор, который стал петь на ранней Литургии. Параллельно мы пытались заниматься реставрацией Вознесенского храма, и в 2017 году удалось совершить в нем первое богослужение, хотя служили без иконостаса. Служба в большом храме так нас вдохновила, что буквально за несколько месяцев удалось собственными силами воздвигнуть временный иконостас, и богослужения стали совершаться в Вознесенском соборе. По благословению митрополита Владимирского Евлогия и епископа Нижнетагильского Иннокентия я съездила в Муром, чтобы привезти частицы мощей святых Петра и Февронии, покровителей и семьи, и монашествующих. Были написаны новые иконы: Божией Матери «Всех скорбящих Радость» и святых благоверных князя Петра и княгини Февронии. Вообще идея привезти их мощи и написать их образ у меня созрела при мыслях о воспитанниках детского дома. Подумалось: ребята смогут обращаться к святым чудотворцам с просьбой о возвращении в семью – родную или приемную.
Принесение мощей святых Петра и Февронии Муромских в июле 2013 года
Лечение духовных язв продолжается
А что Вы скажете о сестрах? Стараются они подставить плечо друг дружке?
Знаете, я сделала большую ошибку, когда прибыла в Нижний Тагил и много сил и внимания стала уделять организации приходской жизни. Из Киржача со мной приехали три сестры. Они всегда находились рядом, всегда помогали. Мы считали само собой разумеющимся работать много, отдавать себя до конца, как было в 90-е годы. Конечно, молитва, правило, чтение – всё это было, но как бы не на первом месте. Больше внимания уделялось внешней деятельности. И лишь несколько лет назад, когда одна из этих сестер отошла ко Господу (во время пандемии ковида), я отдалилась от приходской жизни, попросив служащего у нас священника больше заниматься прихожанами. Сама же сосредоточилась на внутренней жизни монастыря и сестрах. И увидела, что при кажущемся единомыслии и понимании у всех нас – у меня, у сестер – вскрылось немало духовных язв, лечение которых продолжается по сей день.
Например, на протяжении трех лет я пыталась добиться от сестер, чтобы они завершали работы по послушанию к 19 часам и расходились по кельям – заниматься осмыслением прожитого дня, молитвой. Но у них часто находились якобы объективные причины, «позволяющие» нарушить благословение… Раз в неделю сестры приходят ко мне на индивидуальную беседу, а в течение недели я прошу их вести дневники, в которых бы они разбирались со своими укорами совести, записывали навязчивые помыслы. И такое делание трезвения очень тяжело усваивается. Тем не менее мы двигаемся дальше, и уже видны (пусть пока малые) плоды этого кропотливого труда. Вечерами воскресных дней мы стараемся проводить общие собрания. Сестры готовят доклады о различных проявлениях страстей или рассказывают жития святых, делая акцент на их добродетелях и подвигах. Потом сообща обсуждаем услышанное. Рассуждаем о том, как в нашей повседневной жизни проявляются немощи. Недавно говорили о добродетели молчания, а спустя пару недель – о грехе лености. Некоторые сестры потом признавались, как они – неожиданно для себя! – открыли полезность добродетели молчания. А иные даже увидели в себе признаки лености, хотя раньше ленивыми себя не считали. Относительно «подставить плечо друг дружке» – как и в любой семье, без «плеча» никак! Только все вместе мы можем, по слову преподобного Сергия Радонежского, «преодолеть ненавистную рознь мира сего».
Насельник Свято-Троицкой Сергиевой лавры игумен Филипп (Ельшин), (с 2000 по 2015 гг. – наместник Свято-Николаевского Верхотурского мужского монастыря), часто посещает сестер, окормляет их
Матушка, недавно правящий архиерей епископ Нижнетагильский и Невьянский Феодосий назначил Вас руководителем курсов базовой подготовки в области богословия для монашествующих в епархии. На Ваш взгляд, удастся ли слушателям курсов выкраивать время, чтобы не формально подходить к учебному процессу, а глубоко и серьезно? И главное – есть ли у них такое желание?
В Нижнетагильской епархии четыре монастыря (кроме нашей обители, это Нижнетагильский Казанский мужской монастырь, Свято-Введенский Симеоновский мужской скит в селе Сербишино, Свято-Троицкий Всецарицынский мужской монастырь в селе Тарасково). У братии Казанского монастыря есть семинарское образование или кто-то из них сейчас учится в семинарии. Поэтому три монастыря на двух площадках начинают обучение на курсах для монашествующих. Духовное образование в обителях происходит постоянно и в разных формах, и как раз курсы позволяют упорядочить этот процесс. Безусловно, это вносит изменение в привычную жизнь монастыря – среди немалого числа постоянных послушаний необходимо выделять время для чтения книг и подготовки к зачетам. Но, к счастью, есть понимание: если обучение монашествующих благословлено Святейшим Патриархом, то слушатели курсов получат несомненную пользу, усердно и дисциплинированно занимаясь. У себя в монастыре мы в осенне-зимний период стараемся освободить один из дней недели, чтобы сестры имели возможность больше внимания уделить учебе. Сами они известие о курсах приняли с воодушевлением, причем на занятия собираются приходить и те, кто не попадает в допенсионный возраст. Еще мне хочется, чтобы у сестер (а они у нас очень талантливые) было бы больше возможности заниматься рукоделием. Да, времени на всё не хватает, но за последние годы сестры освоили выпечку замечательного ржаного хлеба на закваске, стали выпекать и расписывать пряники. Еще они выпекают просфоры для многих приходов города.
О праздновании 120-летия монастыря мы надеемся узнать от Ваших помощников после того, как оно состоится. Сейчас же хочется обратить внимание читателя на замечательное название фестиваля детской православной культуры, посвященного юбилею монастыря – «Навстречу радости».
Организаторами этого фестиваля, кроме нашей обители, стали Управление образования Администрации города Нижний Тагил, МАУ ДО городской Дворец детского и юношеского творчества, Отдел религиозного образования и катехизации Нижнетагильской епархии. Для разных возрастных категорий участников (воспитанников детских садов, учащихся общеобразовательных учреждений, учащихся воскресных школ, воспитанников детских учреждений, тагильских семей) были предложены разные конкурсы. Это выставка детского рисунка, конкурс эссе, духовно-краеведческая квест-игра «Скорбященский женский монастырь г. Нижний Тагил – 120 лет служения Богу и людям», конкурс православного семейного творчества. А в целом хочется, чтобы подобные фестивали проводились регулярно – ведь если посмотреть, каждый год в календаре найдется юбилейная дата, связанная с церковной историей города.
***
Насколько важны здесь глубоко прочувствованные матушкой Марией слова: «Только все вместе…»! Они объединяют неисчислимое воинство Христово, в котором, слава Богу, немало наших современников, причем порой хорошо знакомых нам людей, чья жизнь и труды – часто подвижнические – помогают преодолевать «ненавистную рознь мира сего». И в этом ряду стоит небольшая монашеская семья сестер Нижнетагильского Скорбященского женского монастыря, чье монашеское делание сопровождается не только проникновением в историю обители и города, но и многими социальными и просветительскими проектами.
Источник: Монастырский Вестник
Беседовала Нина Ставицкая
Снимки предоставлены Скорбященским женским монастырем Нижнетагильской епархии Екатеринбургской митрополии
