Последний настоятель

Умолк простивший мне грехи.

Лиловый сумрак гасит свечи,

И темная епитрахиль

Накрыла голову и плечи.

Анна Ахматова 

 

Последний настоятель.

Памяти священника Макария Огибенина

85-летию со дня кончины

Когда массово закрывались и разрушались православные храмы, когда сотни тысяч пастырей и простых верующих людей подвергались гонениям и репрессиям, в самый разгар безбожного жительства «по-советски» предстать в алтаре Николаевского православного храма посёлка Верх-Нейвинска, совершать в нём последние богослужения и молиться с местной паствой промыслом Божиим был поставлен ранее служивший под его сводами, ещё в сане диакона, священник Макарий Огибенин. Ему чудом удалось избежать заключения в лагере, тогда как многие представители духовного сословия в 1930-х годах именно там, в узах и расстрельных комнатах, заканчивали свои земные дни.

Будущий пастырь Макарий Мартинович Огибенин родился в 1870 году в Висимо-Шайтанском заводе в семье старообрядцев часовенного согласия. Его отец, Мартын Иванович Фирсов, был рабочим на заводе. Мать, Вера Климентьевна, урождённая Огибенина, рано овдовела. В воспитании её детей ей помогал её отец Климентий Трофимович Огибенин, потому все дети Веры Климентьевны носили фамилию её отца.

Получив при домашнем образовании начальные азы грамоты, Макарий Мартинович уехал в 1890-х годах в Томскую тайгу, где проживал у своих родственников-старообрядцев. Несмотря на это, он затем перешёл в Православие. Оказавшись на Урале, в 1900 году Екатеринбургской Духовной консисторией был определен членом епархиального миссионерского комитета, в составе которого Макарий Мартинович «с особой ревностью подвизался на поприще миссии». В 1901 году по решению епархиального начальства его назначили псаломщиком Николаевской единоверческой церкви Верх-Нейвинского завода, в приходе которого с давних времён проживали старообрядцы различных согласий. Молодому и активному миссионеру работы хватало. Продолжая миссионерскую деятельность, Макарий Мартинович об этом писал для Екатеринбургских епархиальных ведомостей статьи и заметки. В те же годы он совершал миссионерские поездки по местам распространения старообрядческих общин на территории Пермской губернии. Видимо, тогда же Макарий Мартинович начал вести путевой дневник, фиксируя на его страницах происходящие с ним события, встречи и общение с различными людьми. Так он стал автором очерка «День в раскольническом скиту» с подзаголовком «Из моих путевых воспоминаний», на страницах которого он ярко, в художественной манере, с хорошим чувством юмора и иронией описал жизнь отдельно взятой старообрядческой общины, укромно живущей в лесном скиту. Написанный им очерк получил одобрение, пройдя проверку Духовного цензурного комитета. Цензор архимандрит Арсений от 8 января 1902 года утвердил: «Печатать дозволяется». Книга была издана в тот же год в серии «Народно-миссионерской библиотечки», в Санкт-Петербурге, в типо-литографии В. В. Комарова на Невском проспекте в доме №136.

В частности Макарий Мартинович в своём произведении ещё раз подтверждает тот факт, что отрекшиеся от всего мирского старообрядцы, буквально до фанатизма категорически не признавали и тем более не употребляли в пищу такую сельскохозяйственную культуру как картофель. Из отечественной историографии известно, что первые попытки Императора Петра Первого внедрить в России завезённый им же «заморский» картофель не увенчались успехом. Русский народ с большой опаской относился к его появлению. В крестьянской среде вплоть до начала ХIХ века  по-прежнему обходились репой и брюквой.

Вот что Макарий Огибенин свидетельствует: «Прошлой зимой, знаете ли, один «христолюбец» привёз из деревни к нам в обитель мешок картофелю. Ох, напасть! Ныне в миру все жрут, а святые-то отцы запрещают ясти этот плод. Он вырос, я тебе скажу, откуда, что срамно есть и глаголати. Что есть картофель – не знаешь? Всякое растенье наверху плод даёт, а картофель в самой, что ни на есть, земле. Видишь, совесть не чиста, потому она от глаз людских и прячется».

Кроме того, с его же слов можно узнать отношение старообрядцев к такому распространённому обычаю на Руси как чаепитие из самовара. Далее автор сообщает: «Вот тоже соблазн, — начал он, — нешто это было прежде, ну где такую посудину найдёшь, чтобы по краям вода была, а в середине огонь? Одно слово, антихристова утроба эфтот самый самовар! Тоже одно помрачение православным христианам. Возьми в пример чай: трава как трава, а растёт у идолопоклонников, а уж если здесь не растёт – значит, Богу не угодно, чтобы мы её не употребляли, а китайцы – что? Поганый народ! Там покропят её ихние-то идольские жрецы змеиным жиром, да и отправляют по всему свету: кушайте, дескать, очинно освежительный напиток! От того-то он и чёрный такой, что все пакости над ним проделывают нехристи <…> и выходит так: нажрался если идоложертвенного – пропащий человек».

Совершая своё служение в Верх-Нейвинском заводе, будущий священник познакомился с местной девушкой Ольгой Ксенофонтовной Багарядцевой (1882-1944), ставшей его супругой. Отец её был служащим заводской конторы, работал в отделе золотодобычи. Сама она была выпускницей Екатеринбургской гимназии, это давало ей «право учительствовать в младших классах, что и делала с честью вплоть до 1917 года».

В разные годы у отца Макария и матушки Ольги родились дети: Алексей (1904 г.р.), Владимир (1909 г.р.), Наталия (1914 г.р.), а также сыновья Василий и Николай, которые умерли во младенчестве.

7 сентября 1903 года Преосвященный Никанор (Каменский), епископ Екатеринбургский и Ирбитский, рукоположил Макария Мартиновича в сан диакона с назначением на службу в Николаевский православный храм Верх-Нейвинского завода. Обладая сильным и могучим голосом, отец Макарий служил благолепно и благоговейно. За усердие по службе в честь празднования Святой Пасхи в 1905 году Преосвященный владыка Владимир (Соколовский), епископ Екатеринбургский, удостоил его грамоты Архипастырского благословения. Вскоре, 7 апреля того же года, решением Екатеринбургской Духовной консистории отец Макарий был переведён служить в Богоявленский кафедральный собор города Екатеринбурга.

Из воспоминаний Наталии Макаровны Онищенко, урождённой Огибениной: «От природы у папы был могучий бас. Работая в Свердловске, я встречалась с человеком, который, будучи регентом хора, знал папу. Он рассказывал, что когда отец пел, то в окнах собора (на площади 1905 года) дрожали стекла. Отец был образованным. Очень грамотно и красиво писал, хотя всего добился самообразованием. Характер его был, не в пример маминому, мягким. Нас, детей, никогда не наказывал. Только чуть повышенного тона нам было достаточно. Да и мама не наказывала. Папа много читал. Любил читать о путешествиях, и сам бы путешествовал, если бы было другое время».

27 июня 1905 года отец Макарий был переведён служить в Христорождественский собор Кыштымского завода. Позднее он перевёлся служить в Тобольскую епархию, где своё диаконское служение он продолжал совершать в Рождества-Борогодицком соборе города Кургана. В декабре 1910 года отец Макарий был принят в штат клириков Знаменского собора города Тюмени.

Величественный собор был освящён в 1801 году. Своей архитектурой он представлял редкий образец «сибирского барокко».

В годы своего служения в этом величественном храме, под благодатными сводами которого пребывал чудотворный образ Божией Матери «Знамение», отец-диакон Макарий Огибенин нёс послушание законоучителя для учащихся церковно-приходской соборной школы. Кроме этого по приглашению супругов Колокольниковых: купца Первой гильдии Степана Ивановича и Марии Николаевны, приложивших много усилий и способствовавших распространению народного образования в Тюмени и открывших осенью 1911 года свою частную школу, где отец Макарий приступил к своим обязанностям в должности её законоучителя.

Усердно совершая своё служение в Тюмени, отец Макарий не единожды был отмечен обще-церковными, государственными, архипастырскими наградами. В ознаменование 25-летия церковно-приходской школы в 1910 году отцу-диакону была пожалована серебреная медаль. В 1912 году от Тобольского епархиального училищного совета ему было выплачено денежное вознаграждение в размере 15 рублей: «за усердие и успешность в преподавании пения в 1911 году». В память 300-летия царствования Дома Романовых отцу Макарию была преподнесена для ношения на груди закрепленная на колодке бронзовая медаль.

В марте 1914 года ему было преподано Архипастырское благословение. 9 февраля 1917 года Высокопреосвященный Варнава (Накропин), архиепископ Тобольский, с формулировкой «за усердные и полезные труды на церковно-школьном поприще и за пожертвование в пользу церковных школ» отцу Макарию была преподнесена грамота Архипастырского благословения, спустя год его вновь ожидала архиерейская благодарность.

Статная фигура отца-диакона, его голос, мощь и дикция запомнились не только Тюменским прихожанам, но и другим православным. Летние торжества, совершённые в 1916 году по случаю прославления в лике святых святителя Иоанна, митрополита Тобольского и всея Сибири, привлекли огромную массу паломников. Особенно запомнился крестный ход Тюмень – Ялуторовск – Тобольск. Участвовал в этих торжества и отец Макарий, сопровождая крестоходцев вместе с настоятелем Знаменского собора священником Иоанном Страховым. Вот что писали о тех событиях Тобольские епархиальные ведомости: «Прочитать чин был поручено о. диакону Тюменского Знаменского собора Макарию Огибенину, обладающему сильным голосом, и он был прочитан им толково и вразумительно».

31 марта 1919 года отец Макарий был участником памятного вечера скорби, посвящённого мученичеству Тобольского владыки Гермогена (Долганева; 1858-1918). Корреспонденты Тобольских епархиальных ведомостей об этом писали: « <…> после служения вечерни в Знаменском соборе, при участии двух лучших хоров в г. Тюмени – Ильинского и Знаменского, состоялось чтение о мученической кончине Епископа Гермогена и двух священников Тобольской епархии… О. диакон Огибенин прочитал о пребывании Епископа Гермогена в Екатеринбургской тюрьме, о страданиях Епископа на пароходе «Ока», о последних минутах земной жизни его и о кончине.

О. диакон прочитал из «Тобольских епарх.[иальных] ведомостей» без всяких добавлений со своей стороны, отчего впечатление от чтения получилось очень хорошее, так как от такого чтения получился рассказ в целом его объеме».

О служении отца Макария в Тюмени вспоминал его сын Владимир: «Помню гармоничное мощное звучание хора и папин ясный, ровный, величественный голос. Мне всегда хотелось смеяться, и бегали мурашки по спине, когда он заканчивал Евангелие».

После революции 1917 года отец Макарий и его семья должны были испить чашу скорбей и страданий за то, что он оставался верным Церкви, принял сан священника и служил в священном сане до конца своих дней.

В 1919 году отец Макарий перевёлся служить на Алтай в храм села Антипино. Начиная с 1922 года, он – священник Свято-Троицкой единоверческой церкви в селе Теплодубровском Тюменской губернии. Потом отец Макарий выехал на территорию Казахской АССР, где стал служить в небольшом приходе деревни Медведка до 1928 года, пока местные власти не закрыли храм. Но и после этого он продолжал совершать требы по домам своих прихожан, «что вызывало понятную тревогу у Ольги Ксенофонтовны».

Переживая о своей семье, «в 1930 году, – пишет внучка отца Макария Татьяна Владимировна Огибенина, – дед своим детям даже предлагал отказаться от него публично. Однако дети, с молоком матери впитавшие христианские заповеди, по пути Иуды не пошли».

Весной 1931 года отец Макарий без семьи возвращается на Урал, в посёлок Верх-Нейвинск. Его сын Владимир в своём дневнике от 28 февраля записал: «Папа 2 марта уезжает. Что-то настроение у него плохое. Приведется ли свидеться?.. Как я желал бы походить на него! Память, бывалость, смекалка, сила, голос, общительность – вот его черты. Хорошо бы он свои рукописи из Тюмени взял. Ведь он поедет сейчас туда, где был расцвет его жизни».

С той поры отец Макарий приступил к алтарю Николаевского храма. В неспокойное, трагическое и безбожное время выпало ему священствовать и вести к Богу верхнейвинскую паству.

В те годы батюшка был частым гостем в доме семьи Лапотышкиных (их семейство было в родственных отношениях с Ольгой Ксенофонтовной Огибениной – супругой отца Макария), о чём позднее, спустя десятилетия, вспоминала Татьяна Александровна Потанина, урождённая Лапотышкина. Гостеприимные хозяйки Надежда Всеволодовна с сестрой Евгенией Всеволодовной, которые в прошлом и сами происходили из духовного сословия (их отец и брат были священниками, ныне их младший брат, отец Иоанн Вишневский прославлен в лике святых), собирались все вместе и пили чай на террасе своего дома. Слушая увлекательные рассказы пожилого священника отца Макария, они обе восторгались его знаниями и эрудицией.

До конца дней своей жизни батюшка исправно исполнял свой пастырский долг. За богослужением всенощного бдения накануне праздника Святой Троицы, 19 июня, отцу Макарию стало плохо, но, несмотря на начинающийся у него недуг, он совершил службу до конца! Как потом оказалось, у него случился инсульт. 8 июля в 9 часов утра 1937 года последний настоятель Верх-Нейвинского Николаевского православного храма священник Макарий Огибенин скончался.

«На посту папа умер – исполнил клятву Богу», – записал в своём дневнике его сын Владимир. Из его дневниковых записей также стало известно, что деньгами и помощью в организации его погребения помог семье Огибениных отец Андрей Авдеев – единоверческий священник, служивший в те годы в Воскресенском храме посёлка Верх-Нейвинск.

Поминальную трапезу в память о почившем пастыре помогли приготовить родственники из семьи Лапотышкиных – Екатерина Васильевна Позднякова, урождённая Лапотышкина.

Погребение отца Макария было совершено на православном кладбище посёлка при большом стечении народа, пришедшего отдать своему православному пастырю последнее сыновнее целование, слёзы скорби и молитвы о его бессмертной душе.

Ввиду того, что место погребения отца Макария не было сразу же отмечено мемориальным знаком, оно со временем затерялось. А память о нём жива и по сей день. В 80-ю годовщину его мирной кончины в 2017 году при участии и помощи внучки отца Макария Татьяны Владимировны Огибениной и Верхнетагильского «Уральского провинциального издательства», впервые с 1902 года, вышло переиздание его очерка «День в раскольническом скиту». Это и есть настоящий памятник для доброго пастыря. Да покоится он с миром! Да сотворит ему Господь блаженное упокоение и Вечную Память!

 

Дионисий (Денис) Щербина — псаломщик

храма Воскресения Христова,

посёлок Верх-Нейвинск (Южное благочиние).

Новости, Новости епархии | 5 июля 2022

храм в честь Воскресения Христова (пос. Верх-Нейвинский)