Исторические храмы Урала. Краснополье

С падением советского строя Русская православная церковь получила полную свободу. По всей стране, включая Свердловскую область, верующим отдали сотни храмов. К началу 90-х годов немногие из них удалось сохранить в абсолютной целости: в СССР большая часть культовых зданий использовались под склады и прочие технические нужды. Другие были брошены на произвол судьбы и медленно разваливались на протяжении более чем 70 лет.

На Среднем Урале церкви особенно активно восстанавливали в Екатеринбурге. Здесь настоятелям легче всего удавалось найти меценатов, в первую очередь среди представителей бизнеса. За пределами уральской столицы этот процесс идет намного медленнее.

Спустя больше четверти века церкви, в том числе имеющие статус памятников архитектуры, выглядят так, словно коммунистический режим прекратил свое существование только вчера.

Как известно, многие муниципалитеты в регионе живут на дотации из бюджета области и во многом – благодаря градообразующим предприятиям. Порой священникам удается договориться о помощи с тем или иным заводом. Но ресурсы промышленников не безграничны. Еще тяжелее настоятелям из провинции работать с екатеринбургскими бизнесменами. Далеко не каждый потенциальный меценат готов вложить средства в восстановление храмов, которые находятся за чертой города, не говоря уже о селах, где когда-то была сосредоточена религиозная жизнь Урала.

Известный богослов, протодиакон Андрей Кураев еще в нулевые по этому поводу предлагал ввести в духовных семинариях специальный курс по поиску благотворителей. В настоящее время выпускникам этих заведений, которых нередко ставят настоятелями в отдаленные приходы, приходится учиться этому искусству на ходу.

Увы, особой помощи по «церковной вертикали» им, как правило, не оказывают.

ЕАН начинает серию репортажей о храмах XIX столетия, каждый из которых представляет собой памятник жизни горнозаводского Урала. Характер того времени особенно ярко отражен в церквях Нижнетагильской епархии, которая охватывает территории «вотчины Демидовых» — одного из богатейших родов в России в XVIII-XIX веках.

Архитектурная доминанта села

Столицей известного рода промышленников на Урале в прошлые века считался Невьянск. Заложенная в городе архитектура распространилась на десятки километров от города. В первую очередь это отразилось на сельских храмах.

При упоминании самых примечательных религиозных объектов в Нижнетагильской епархии указывают на храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы в селе Краснополье.

Этот населенный пункт находится в 137 км от Екатеринбурга на пути между Невьянском и Нижним Тагилом. Церковь видно сразу. Храм расположен на холме, выполняя роль архитектурной доминанты. С возвышенности кажется, что дома у подножья стянуты именно к этой точке. Без этой церкви Краснополье внешне мало бы чем отличалось от других сел региона.

По своему типу строение относится к так называемым трапезным храмам (к ним, в частности, относится Свято-Троицкий собор в Екатеринбурге). Особенность таких церквей в том, что от входа до ротонды с куполом имеется продолговатый корпус. За счет большого количества окон в удлиненной части в здании много света.

Специалисты квалифицируют архитектуру храма как образец местной разновидности храмового зодчества. В своих элементах здание имеет переходные формы от барокко к классицизму.

Увы, имя архитектора (или архитекторов) история не сохранила.

За полвека до Екатеринбурга

Храму почти 190 лет. Однако первые церкви появились в этом месте за полтора века до ныне существующего памятника.

«Первые поселения появились здесь в 1644 году, хотя точные данные серьезно разнятся. Называлось место тогда Краснопольский острог. Одновременно с этим в центре на возвышенности появился деревянный храм. Деревянные церкви строили в Краснополье неоднократно, менялись даже места их расположения. Один из храмов, который был построен на новой площадке, сгорел, тогда уже решили возвести каменный на месте самой первой церкви», — рассказала ЕАН учитель истории в местной школе Татьяна Полякова. С 2006 года она собирает по архивам исторические данные о своем селе, в том числе по церкви.

Каменный храм был заложен в 1820 году. Изначально планировалось назвать его во имя святого пророка Илии, который особо почитается в сельской местности. Ему верующие молятся о хорошей погоде для урожая. Однако по неизвестным причинам первое название было отвергнуто, и церковь решили построить в честь рождества Пресвятой Богородицы. Впрочем, для святого Илии был отведен отдельный южный придел в правой части храма. Северный престол в левом крыле посвящен святителю Николаю Чудотворцу.

Средства на строительство и украшение церкви собирали по нескольким населенным пунктам. Кроме непосредственно самого Краснополья к приходу были прикреплены девять деревень. С момента закладки первого камня до первой службы в храме прошло восемь лет.

В 1910 году в связи с приближением 300-летия дома Романовых волостное правление решило расписать церковь. Для украшения храма было собрано 3 300 рублей. Примечательно, что самое активное участие в сдаче пожертвований приняли жители поселка Дрягуново, которое было населено в основном старообрядцами.

«В то время люди обратили внимание, что лики святых, изображенных на росписи, очень похожи на лица жителей Дрягуново» — Татьяна Полякова

Расстрел священника и разорение храма

Процветание Рождество-Богородицкой церкви закончилось в 1918 году с расстрелом последнего священника храма Петра Смородинцева. В Краснополье он служил с 1908 года сразу после получения сана. Одновременно с этим он окормлял еще несколько поселков.

В июне 1918 года Петра Смородинцева арестовали во время поездки в село Юшковское, где жил его сын, и вывезли в Касли. Если верить церковным документам из архивов, большевики считали, что священнослужитель настраивает крестьян против советской власти. Следует отметить, что на Урале в целом были сильны антисоветские настроения, особенно среди сельской интеллигенции.

В ночь на 6 июля Петр Смородинцев вместе с другим священником — Александром Миропольским был расстрелян в нескольких километрах от города неподалеку от речки Горькой. Родственникам последнего священника Краснополья сообщили, что его увезли на общественные работы на станцию Черемшанка.

«Когда было обнаружено тело священника, его смогли опознать только по подряснику: голова была разбита топором или кайлом, лицо изуродовано, переломаны рука и нога, имелись штыковые и огнестрельные раны. Люди, участвовавшие в поиске убиенных, не могли поверить, «что человек может дойти до такого зверства и будет так убивать…»» — говорится в «Известиях Екатеринбургской Церкви» (№ 15, 1918 года).Через 84 года Священный синод РПЦ канонизирует отца Петра Смородинцева в числе новомучеников и исповедников российских.

В 1930 году храм в Краснополье был закрыт и передан под склад. В конце 60-х в здании произошел пожар.

«После того как склад убрали, церкву не закрыли. И молодежь здесь костры сжигали, и все загорело. Весь пол загорелся», — поделилась с ЕАН воспоминаниями старожила села Анна Федоровна.

В 1970 году церковь получила статус исторического памятника. По некоторым данным, как считали и сами жители села, советское государство выделило средства на реставрацию здания, однако эти деньги так и не дошли до храма.

Религиозная жизнь в церкви возобновилась только в 1992 году.

От руин к службам

За время опустошения церковь сильно обветшала. Вместо пола в здании была земляная насыпь. Кровля была серьезна повреждена. Из-за протечек кирпичная кладка местами осыпалась. На стыке между ротондой и продолговатой частью здания образовалась дыра. Но запас прочности здания сохранился за счет внутренних арок.

От внутренней росписи остался только лик ангела в арке алтаря. В остальном можно было видеть только голые кирпичные стены. С внешней стороны на верхнем ярусе колокольни сохранились изображения четырех архангелов.

В начале 90-х годов за восстановление храма взялись нижнетагильский священник Геннадий Ведерников, а также будущие настоятели краснопольской церкви Игорь Артемьев и Виктор Дроздов. К группе присоединился также Николай Романов, более известный сегодня как игумен Сергий — первый наместник монастыря святых царственных страстотерпцев. Сегодня он окормляет монастырь «Спорительница хлебов» в районе Среднеуральска.

Своими силами они поставили в здании окна, двери и сделали деревянный настил. Постепенно на помощь к краснопольцам подтянулись жители соседних сел — Петрокаменского, Бродово, Первомайского, Новоасбеста. 28 августа 1995 года состоялась первая служба. Впоследствии Игорь Артемьев принимает сан и становится настоятелем храма. К началу нулевых значительно увеличилось число прихожан.

Также в храм удалось вернуть несколько икон, которые находились в церкви до разорения. Одну из них, образ св. Николая Чудотворца, местная жительница нашла под полом в конце 70-х годов. В другом селе обнаружился исторический антиминс, на котором велась служба в дореволюционное время.

Активные работы по восстановлению памятника прервались в 2005 году после перевода иерея Игоря Артемьева в другой приход. В последующие годы здесь служили еще несколько священников. Однако число открывающихся храмов в Нижнем Тагиле и Горнозаводском округе росло, а Екатеринбургская епархия на тот момент в целом испытывала серьезную нехватку кадров. В результате пастырям приходилось окормлять по несколько приходов сразу и уделять всем столько внимания, как ранее краснопольскому храму было невозможно.

Памятник восстанавливают связи

В лучшую сторону ситуация изменилась после административной реформы, которую московский патриархат провел в 2011 году в Свердловской области. Екатеринбургская епархия была разделена на три административные единицы. На северной территории региона была образована Нижнетагильская епархия под руководством епископа Иннокентия. Ему также пришлось столкнуться с проблемой нехватки кадров для таких храмов, как в Краснополье.

В первые годы руководства епархией епископ набирал священников из близкого окружения. Так настоятелем Рождество-Богородицкой церкви оказался 23-летний священник Адриан Лисник. На тот момент он еще учился в духовной семинарии.

«Когда было разделение епархии, я вместе с нашими ребятами из семинарии приехал помогать архиерею в службе в качестве иподиаконов. Владыка, не зная никого из кандидатов, взял самых близких ему людей, то есть иподиаконов. Через полгода после начала служения у архиерея меня рукоположили в диаконы, а в ноябре 2012 года — в священнослужители», — рассказал ЕАН иерей.

По его словам, новое место служения, где его и рукоположили в священники, оказалось для него полной неожиданностью.

«В день рукоположения мы выехали из Нижнего Тагила, и я даже не знал, куда меня везут. Еще будучи студентом, я не думал о том, чтобы служить в каком-то большом соборе, но когда я впервые увидел этот храм, у меня внутри только слезы были и мысли о том, как я буду его восстанавливать», — признается молодой священник.

На тот момент какого-либо опыта в этом деле у него не было. Серьезных меценатов из числа предприятий или представителей крупного бизнеса у прихода так и не появилось. На помощь от государства, хотя церковь и была памятником, рассчитывать также не приходилось.

На первое время ничего сверхъестественного от нового настоятеля не требовалось. По его словам, епископ посоветовал здание церкви до поры не трогать. Перед священником была поставлена задача налаживать контакты с местными жителями через проповеди и проведение служб. Впрочем, один на один с проблемой настоятеля не оставили. Епископ первое время помогал новому пастырю, используя свой опыт архитектора. Поддержку оказывали священники из соседних сел, в том числе бывший настоятель краснопольского прихода иерей Виктор Дроздов.

Через год после возобновления активной работы начало увеличиваться число прихожан. Несмотря на молодость нового священника, его в селе полюбили.

«Люди, проезжавшие прежде мимо храма, стали останавливаться. Как-то пришел ко мне парень. Он все детство здесь прожил, школу закончил. В Екатеринбурге у него свой бизнес. Он мне говорит: «Я еще в детстве переживал за этот храм. Хотел, чтобы он был восстановлен». А через два года все больше и больше людей стали подтягиваться и спрашивать: «Чем можно помочь?» Больше не финансами. Каждый делал в меру своих сил — кто-то оштукатурит, кто-то решение по ремонту подскажет», — говорит настоятель.

Например, местный житель по имени Алексей взялся за отопление здания (в храме установлено несколько печей). По его словам, храму он помогает из уважения и памяти к труду, который был вложен при строительстве.

Помимо местных жителей к восстановлению церкви отец Адриан Лисник привлекал своих знакомых. Так, для написания икон настоятель обратился к своим друзьям из Тобольской духовной семинарии.

Фактически храм восстанавливается всем миром. Однако и этого оказалось достаточно, чтобы сделать рывок. За последующие пять лет была укреплена порушившаяся в центральном (холодном) приделе кладка. На эти работы ушло четыре месяца. Все поврежденные участки были закреплены грунтовкой. Затем внутренняя часть придела была оштукатурена и побелена. Не тронутым остался лишь участок в арке над алтарем, где сохранился единственный в храме фрагмент фрески. Вопрос о ее восстановлении в приходе отложили до того момента, когда все здание удастся привести в порядок.

«Я пока здесь служил, понял, что главное — подружиться с местными. Хотя порой это непросто. Но если удалось, эти связи будут надолго».

Сегодня, набравшись опыта, иерей Адриан Лисник готовится к еще более трудному этапу: поиску крупных благотворителей. Рано или поздно перед священником встанет вопрос о самой дорогостоящей процедуре — реставрации церкви. И для ее проведения потребуется заказывать проектную документацию и согласовывать каждый шаг с МУГИСО. Как признается священнослужитель и его паства, такие работы приход самостоятельно уже не потянет.