Исторические храмы Урала. Кайгородка

Большинство храмов, сохранившихся в Свердловской области с дореволюционного времени, были выстроены в 19 веке. По оценке Екатеринбургской епархии, более полусотни из них признаны объектами культурного наследия. Как и большинство строений того времени, эти церкви имеют характерные для классицизма черты – колонны или полуколонны, лепнина и так далее. Зачастую храмовое зодчество Среднего Урала сочетает в себе несколько стилей, которые тем не менее укладываются в норму 19 века (барокко или модерн).

Один из храмов региона, дошедших до наших времен, выбивается из этого ряда. Его автор выглядит архитектурным бунтарем на фоне своих предшественников. Само строение, по сегодняшним меркам, находится в глуши Свердловской области – на краю границы Нижнетагильской епархии. В третьей части проекта ЕАН речь пойдет о храме в честь великомученицы Параскевы в селе Кайгородское (в простонародье Кайгородка).

Икона возродила деревню из пепла

Кайгородку, находящуюся в 88 км от Нижнего Тагила, можно отнести к середнячкам среди сельских поселений. На сегодня здесь проживают около 500 человек, но в селе развиты совхоз и фермерские хозяйства. Церковь видно на расстоянии 10-12 км от села. Здание выполняет роль архитектурной доминанты, хотя с виду и стоит на отшибе – у края леса.

Сама Кайгородка была основана еще в 1640 году беглыми демидовскими крестьянами (местность входила в зону притяжения «вотчины Демидовых», о чем ЕАН ранее неоднократно писал). В 1703 году деревня выгорела и несколько лет стояла заброшенной. Поселение возродилось в 1710 году. По одной из версий, крестьяне из соседней деревни нашли на пепелище икону святой Параскевы. Образ был объявлен чудотворным, и на месте его обнаружения построили часовню. Вскоре вокруг нее появились жилые дома.

Во второй половине 19 века деревня начала расширяться за счет разработки месторождения аметиста. В самом округе активно велась добыча золота и драгоценных камней. Через Кайгородку пролегал Режевской тракт, по которому проходил торговый путь. За счет всего этого росло и благосостояние жителей. Ко второй половине 19 века кайгородцам из-за расширения деревни захотелось построить свой приход. До этого, с 1754 по 1860 год, они ходили на богомолье в храм Покрова пресвятой Богородицы в селе Липовка (ныне находится в Режевском городском округе). К слову, церковь в Липовке тоже сохранилась до наших дней.

Храм Покрова Пресвятой Богородицы в селе Липовка

Пермское епархиальное начальство, которое тогда ведало духовными делами Среднего Урала, одобрило инициативу кайгородцев. В 1861 году в деревне был освящен первый семиглавый (по количеству куполов) деревянный храм в честь святой Параскевы (в память об иконе, которая была обнаружена полторы сотни лет назад). Из епархиального вестника известно, что местные жители сами обжигали кирпич для фундамента и заготовляли лес на свои средства. О крупных благотворителях, как в истории с Николо-Павловским храмом, ничего неизвестно.

Во многих случаях храмового строительства на Урале деревянные церкви стояли относительно недолго – до первого пожара. После этого в селах появлялись каменные строения. Деревянный приход в Кайгородке до конца 19 века просуществовал без пожаров. За это же время село еще больше разрослось и вместе с ним выросло число прихожан. Здание, которое изрядно обветшало, уже не вмещало всех верующих.

Инициативы по расширению прихода от жителей Кайгородки не поступало, пока в селе не появился новый священник Павел Жданов. Он и предложил построить новую и «богатую» церковь. Повод для этого подходил к тому времени соответствующий – 300-летие царствующей династии Романовых в 1913 году.

«Отец Павел настоял построить храм на горе. Место красивое, но, как говорит дневник его Преосвященства, «высокая гора будет для многих трудноодолимым препятствием. Да и для самого пастыря частовременное хождение в церковь будет нелегким подвигом, особенно во дни старости», — следует из заметки в «Екатеринбургских епархиальных ведомостях» от 1912 года.

Судя по нынешнему расположению церкви, на сходе победили сторонники строительства на возвышенности – на горе Тальян. Заказ на проектирование нового храма получил известный уральский архитектор Юлий Дютель. Он же был последним главным архитектором Екатеринбургской епархии в дореволюционное время. Церковь в Кайгородке стала его последней (и, возможно, первой) работой в этой области.

Жителям Кайгородки Юлий Дютель представил проект, кардинально отличающийся от соседних церквей. По оценке выпускницы Уральского архитектурно-художественного университета Нины Беляевой, занимавшейся изучением этой церкви, зодчий работал в псевдорусском (или русско-византийском) стиле. На это указывают килевидные арки, типы орнаментов, колонки, «пузатые» купола.

Проемы круглых окон над боковыми входами украшены вензелями с инициалами, смысл которых на сегодня утерян. В очертаниях храма (особенно без побелки) можно уловить нечто схожее с усадьбой Железнова в Екатеринбурге.

Каменная церковь, как и деревянный приход, была спроектирована семиглавой с трехъярусной колокольней. По рассказам старожилов, стены храма были побелены с использованием голубого оттенка (синька). Как полагает Беляева, в подборе цветовой гаммы проявилась чисто деревенская традиция. Купола были выкрашены в зеленый цвет.

По мнению нынешнего настоятеля церкви иерея Виталия Ярмулика, возможное отсутствие у Дютеля практического опыта в храмовом зодчестве и позволило ему создать церковь, которая резко контрастирует на фоне соседей. Неизвестно, было ли у него какое-либо техзадание от епархии, или ему предоставили полную свободу. Единственное пожелание жителей села, о котором дошли сведения, заключалось в том, чтобы храм получился «богатым».

Каменную церковь в Кайгородке начали строить в 1903 году. Как и при возведении деревянной, жители обходились своими силами – без крупных благотворителей. Впрочем, и само село в то время входило в число зажиточных. Согласно изначальным планам, храм был освящен в год 300-летия дома Романовых – 15 октября 1913 года. Но в задуманном автором проекта виде церковь просуществовала всего 22 года.

Гусеницами разворотили храм

Приход большевиков к власти в 1917 году и начало кампании против Русской Православной Церкви первое время на жизни храма не отражались. Только в сталинские годы клирики храма Николай Мухин и Григорий Глинин были репрессированы. Первый священник был отправлен в лагеря на пять лет в 1930 году, второй в 1937 году получил 10 лет лагерей. По словам историка прихода Марии Котовой, пастыри пропали бесследно после вынесения им приговора.

Сам приход по решению властей закрыли в 1935 году. Через два года колокольня церкви пошла под снос, а в самом здании разместили зернохранилище. После 1945 года склад был ликвидирован. Входы в храм заколотили, и почти полтора десятка лет здание пустовало.

В конце 50-х годов церковь передали под гараж для гусеничных тракторов. К 1970 годам на территории храма было размещено 12-13 единиц техники. Помимо гаража у юго-восточной опоры строения была оборудована столярная мастерская. Неподалеку от нее поставили токарный станок. Гараж прекратил свою работу только после падения советского строя. И на протяжении последующих двух десятков лет здание снова оказалось заброшенным.

Нещадная эксплуатация здания, а также серия пожаров с 1956 по 1990-е годы привели к серьезным разрушениям. Огнем были уничтожены все фрески внутри церкви и деревянный пол. Кровля была разрушена, малые главки, окружавшие купол, — снесены, техникой полностью разворотило центральный вход.

За 1990-е и 2000-е годы на крыше церкви проросли деревья. Несмотря на серьезные повреждения кровли и осадки, кладка сохранилась невредимой. Для сравнения необходимо вспомнить состояние храма в Краснополье, где из-за протечек под угрозой обрушения оказалось несколько участков стен. В кайгородском приходе кирпич местами раскрошился ближе к основанию сооружения. По всей видимости, из-за неаккуратной езды советских трактористов.

«Люди не стали ждать, пока приедет барин»

Первые и последующие волны массового восстановления церквей в Свердловской области, начавшиеся в 1990-х годах, обошли Кайгородку стороной. У Екатеринбургской епархии не могли дойти руки до отдаленных территорий, чтобы поставить здесь священника, который занялся бы восстановлением. Инициатива «снизу» пошла только в 2012 году.

«Шесть лет назад у нас собрался деревенский сход с подачи директора совхоза Павла Озорнина, — рассказал ЕАН староста церкви Иван Токар (также бывший директор совхоза). — Решили святыню восстановить. Зов души был. Раньше-то все в делах были. У меня вот работа, командировка. А как на пенсию вышел — присоединился к людям, поскольку сам я родом с Закарпатья. Меня там родители в детстве водили в церковь по воскресеньям. У нас же все храмы сохранились, ничего не разрушили, как здесь. Хотя коммунисты запрещали Пасху отмечать и в храм ходить и наказывали за это. Но нам, особенно ребятам, что было до этого?»

«Здесь прихожане не стали ждать, пока приедет барин с лесом. Сами взялись, — добавляет настоятель Виталий Ярмулик. — У меня в практике в одном приходе был случай. Я приезжаю в храм, а староста спрашивает: «Ты средства привез?» Здесь совершенно иная ситуация».

После схода 15 жителей села взялись за восстановление. В первую очередь из здания вынесли землю и расчистили алтарь, чтобы на первое время было место для молитвы. С кровли выкорчевали деревья.

Одновременно с этим начали всплывать документы, связанные со строительством церкви, а также некоторые элементы убранства. Так, в архиве совхоза случайно был найден проект храма. У одного из местных фермеров обнаружили две иконы, принадлежавшие приходу.

Проект церкви

«В церковь он отдал только одну из них — «Тайную вечерю», которая висела на иконостасе. И то потому, что он ее не успел отреставрировать. А вторую он оставил себе, поскольку вложил деньги в ее восстановление», — рассказала историк прихода.

Третья и самая значимая для храма икона, по словам верующих, находится в одном из монастырей Алапаевского городского округа. Это образ святой Параскевы, который, по местному преданию, был обнаружен на пепелище в 1710 году. Иерей Виталий Ярмулик уточнил, что для возвращения реликвии необходимо собрать доказательства ее исторической принадлежности к приходу.

В советское время кайгородцы сохранили один из крестов, который возвышался над храмом до его разорения. С началом восстановления его водрузили над входом.

Обломки малой главки храма

Появление настоятеля и меценатов

Приходской священник в селе появился спустя четыре года после схода, на котором было принято решение о восстановлении церкви. Как и в Краснополье, им стал иерей Виталий Ярмулик, недавно выпустившийся из духовной семинарии. На тот момент ему было 26 лет. К приезду молодого пастыря храм был расчищен от мусора, но использовать для религиозных целей здание было сложно. В первую очередь, из-за отсутствия дверей и окон.

«В Екатеринбурге для таких дел легче всего найти предпринимателей. Однако, что парадоксально, средства начали собираться. Сначала дважды нам дал средства один из предпринимателей Нижнего Тагила. Как он сам объяснил: «Тебе больше никто просто не поможет». Затем я повстречал одного своего знакомого из Екатеринбурга. Тоже предприниматель. Мы с ним разговорились, и он спрашивает: «Как дела?» Я ему рассказываю, как все обстоит в храме. Он мне говорит: «Может, тебе помочь?» Просто так, по-человечески. Я эти средства ни у того, ни у другого и не просил даже», — удивляется настоятель.

На свечах и требах приход фактически ничего не зарабатывает — фиксированной таксы на это не установлено. Деньги бросаются в ящик для пожертвований по принципу «сколько не жалко». Но во время «инкассации» обнаруживались крупные по меркам сельского храма суммы. Не исключено, что их жертвователями стали земляки кайгородцев, которые переехали в крупные города и, улучшив свое материальное положение, решили присоединиться к оживлению церкви. Как полагает священник, приход стал объединяющей силой для всего села, хотя активных прихожан и насчитывается полтора десятка человек.

На данный момент на собранные средства в храме удалось наладить печное отопление, установить двери и окна, побелить алтарь. 10 ноября 2017 года на престольный праздник в церкви провели полноценную службу.

«На ту службу приезжал владыка (епископ Нижнетагильский Иннокентий, — прим. ЕАН). Он потом осмотрел храм, и его удивила архитектура, поскольку он и сам архитектор и член Союза художников. Мне владыка потом сказал, что церковь надо обязательно сохранить, поскольку таких единицы по всей стране», — пояснил священник.

Однако для полного сохранения, как отмечает Нина Беляева, необходимо провести полную консервацию здания. В первую очередь, отремонтировать кровлю, установить внутри сооружения плюсовую температуру, обеспечить вентиляцию деревянных перекрытий. Только после этого возможно уже строить планы по восстановлению до состояния, заложенного Юлием Дютелем. Единственное, что облегчает все будущие работы, — отсутствие церкви в перечне объектов культурного наследия, иначе это в несколько раз увеличило бы стоимость реставрации. В отличие от усадьбы Железновых, одно из последних творений Юлия Дютеля в Свердловской области не было признано государством историческим памятником.