Благотворительную деятельность здесь называют служением
Много лет социальный отдел Нижнетагильской епархии помогал нуждающимся. Без юридического статуса НКО, без прописанных концепций и заявленных проектов. Но в 2011 году все изменилось: на базе отдела открылся благотворительный фонд «Ковчег».
Его директор протоиерей Олег Шабалин рассказал о том, как после получения юридического статуса изменилась жизнь добровольцев, и о трудностях, с которыми сталкиваются церковные люди, когда создают светскую организацию.
Служение стало проектом.
– Фактически фонд «Ковчег» работает при церкви и находится на территории храма. Ваши подопечные – это в основном церковные люди, ваши прихожане?
– Сначала наша помощь действительно была направлена только на «своих»: за поддержкой в социальный отдел Нижнетагильской епархии приходили близкие к Церкви люди. Около 10 лет назад мы решили, что нужно, скажем так, расширяться: привлекать к благотворительности как можно больше людей, действовать не только внутри Церкви. Именно для этого мы зарегистрировали НКО. Надо сказать, для нас это было новый опыт, сложное, незнакомое дело. Долго готовились, изучали уставные документы других некоммерческих организаций. Так в 2011 появился благотворительный фонд «Ковчег» – абсолютно светская организация.
– Как изменилась ваша деятельность и жизнь социального отдела Епархии, когда вы получили статус некоммерческой организации?
– Если раньше мы были как будто немного в стороне и просто занимались добрыми делами, то с появлением фонда работа стала более масштабной и системной. К примеру, много лет мы поддерживаем общество глухих. Почему именно его? Просто однажды, еще до появления фонда, в церковь стали приходить не слышащие люди, пришлось учиться нам друг с другом взаимодействовать. С ними работают специалисты, у нас появились ресурсы для продолжительной системной поддержки. Наши добрые дела, наше служение – это теперь проекты фонда, полученные гранты, активное взаимодействие с государством и с нашими коллегами из других НКО.
100 добровольцев и помощь каждому.
– А какие проекты реализует фонд? На что обращает особое внимание?
– Мы поняли, что в первую очередь нужно работать с семьями, поддерживать их. Поэтому первым детищем фонда стал Центр поддержки семьи «Радость моя». Семьи – в целом. Мы открыли центр накануне Дня семьи, любви и верности в июле 2013 года. Здесь можно получить психологическую помощь, записаться на консультацию к юристу или специалисту по социальной работе. Для семей регулярно проводятся лекции, выставки и другие мероприятия. Летом 2018 года у фонда появился вещевой склад, начал работу гуманитарный центр, и у людей появилась возможность бесплатно получить продуктовые наборы, одежду и обувь, средства гигиены и детские вещи. Наши добровольцы выезжают в пансионаты, реабилитационные центры и больницы. Всех волонтеров, тех, что были с нами еще до появления НКО, и новеньких, мы объединили, создав на базе фонда добровольческий центр «Милосердие». Мы все так же продолжаем кормить бездомных, проводим благотворительные сборы. Стараемся подключаться буквально ко всему, что происходит в обществе, поэтому с 2020 года из-за ситуации, связанной с пандемией, активно помогаем врачам и медицинским учреждениям: передаем средства индивидуальной защиты, предоставляем транспорт. Обычно врачей в районы на собственных машинах возят наши добровольцы.
– Кто сейчас ваши добровольцы? Удалось привлечь к волонтерству людей, которые находятся вне церковного сообщества?
– Сейчас я с уверенностью могу сказать, что своей цели мы добились: среди наших добровольцев появилось много светских людей, не говоря уж о просителях – большинство тех, кому мы помогаем, от церкви очень далеки. Наша главная задача – помогать людям, абсолютно всем. Знаете, обычно ведь не церковные люди церкви сторонятся, даже побаиваются. Не знаю, почему, но это так. Далекие от веры люди за помощью в церковь не пойдут. Так и с привлечением добровольцев: мне кажется, церковным благотворительным организациям в этом плане гораздо сложнее. Если ты в принципе никогда не бываешь в церкви, то и идти помогать ей, тебе в голову не придет. Но теперь и наши просители, и добровольцы приходят именно в фонд: не в социальный отдел Епархии, не в церковь, а в фонд. Когда-то все начиналось с одного добровольца. Сейчас у нас их более ста.
– Помощи достаточно?
– Рук хватает. Бывает, не хватает автомобилей. Особенно сейчас. У нас работает выездной гуманитарный центр, и мы стали часто бывать в районах. Заранее узнаем количество нуждающихся в конкретном населенном пункте, обычно достаточно отдаленном от города. Получаем списки многодетных семей, одиноких мам, людей с инвалидностью и пожилых. В одном небольшом поселке, может быть, и четыре такие семьи, и 30. В последний раз в списке было вообще 69 семей, но это все-таки исключение. Мы – небольшой региональный фонд, но уже сейчас имеем достаточно много просителей, проблемы которых часто выходят за рамки наших ресурсов, поэтому нам необходима гораздо большая аудитория друзей фонда. Тех, кто могли бы помогать нашим подопечным, тем более при обращении их из других регионов нашей страны. Нам хотелось бы никому-никому не отказывать, а для этого необходимы большие ресурсы и в отношении добровольцев, и в отношении благотворителей. Думаю, в решении этого вопроса нам поможет в том числе и сотрудничество с Добром Mail.ru.
«Ты не одна».
– Сейчас на Добре идет сбор на еще один ваш проект: кризисный центр для женщин. Расскажите о нем.
– Довольно долго помощь семьям у нас была в основном юридическая, психологическая и просветительская. Центр поддержки семьи уже активно работал, когда к нам вдруг стали обращаться женщины, которые находились в трудной жизненной ситуации – им было просто некуда деться. Мы совершенно не знали, что с этим делать, у нас не было ресурсов на такую помощь. Пытались обращаться в другие организации. Но в нашем регионе, особенно в нашем городе, Нижнем Тагиле, таких очень мало – невероятно трудно найти социальное жилье и кого-то куда-то пристроить даже на короткий срок. Мы получили от города помещение. Пока в нем идет ремонт, кризисный центр работает как приют квартирного типа. То есть мы арендуем квартиру для конкретной женщины, и она живет там, пока не решит свои проблемы. Надо понимать, что это временная мера, и в наших интересах сделать все для того, чтобы проблемы решились как можно быстрее.
– Как строится работа с подопечными кризисного центра?
– Сначала с женщиной встречаются наши сотрудники. Обычно это специалист по приему просителей, юрист и психолог. Опыт у нас пока небольшой, и в нашей практике этих специалистов и самого факта, что у женщины есть временная крыша над головой, было достаточно. Конечно, проблема решалась, только если сама женщина хотела ее решить. Бывают и более тяжелые случаи, когда женщину нужно «спасать», когда требуется помощь сторонних специалистов, но мы с таким пока не сталкивались.
– На каком этапе сейчас ремонт в основном помещении приюта?
– В одном крыле помещения работает гуманитарный центр, открыт вещевой склад, вторая половина ремонтируется. Там сейчас залиты полы, помещение практически полностью подготовлено для финишной работы: требуется покраска стен и потолков, нужно провести проводку, установить двери. Нам очень повезло с волонтерами – людьми, которые согласились помочь с ремонтом. Благодаря им мы имеем возможность тратиться только на материалы. Но, конечно, все происходит очень небыстро. Четыре года мы уже бьемся с ремонтом. Все своими силами, медленно, но, слава Богу, движется.
Сфера милосердия.
– Люди, которые вам помогают в разных делах и в работе с подопечными проходят какое-то дополнительное обучение внутри фонда?
– Когда добровольцы приходят, они уже достаточно мотивированы, многое умеют и только рады, что их навыки пригодятся для доброго дела. Поэтому какого-то специального обучения у нас нет. Другой вопрос, что отдавать бесконечно невозможно: накапливается усталость, появляется риск выгорания. Да и все мы живые люди с чувствами и эмоциями: некоторые просители ведут себя так, что помогать им и не хочется. Обо всем этом мы очень много общаемся. Стараемся встречаться вне своей благотворительной деятельности и разговаривать о внутренних ресурсах. Подключаем психолога. Поскольку мы все-таки находимся при церкви, разговариваем мы о тех ресурсах, которые есть внутри церкви. Здесь накоплен огромный опыт по внутреннему, я бы сказал, не мотивированию, а внутренней твердости, убеждению в вере, единстве и любви к ближнему.
