Из прошлого — в будущее
7 февраля 2016 года, в день, когда во всех храмах России возносились молитвы о пострадавших за Христа в годы гонений, в здании бывшего клуба кирпичного завода по улице Краснознаменной, д. 55, состоялся молебен. Сюда приехали матушка Мария с сестрами монастыря и неравнодушные тагильчане. Молебен возглавил иерей Алексий Исмагилов.
Под умилительное пение акафиста Новомученикам и Исповедникам, пострадавшим за Христа в годы гонений от безбожной власти, вместе молились несколько десятков человек. Святые страдальцы незримо присутствовали здесь.
По благословению епископа Нижнетагильского и Серовского Иннокентия скоро здесь появится храм, который будет освящен в честь Новомучеников и Исповедников Российских. Реконструировать здание клуба и создавать новую церковь предстоит Скорбященскому женскому монастырю и матушке Марии. И не случайно…
В нескольких десятках метров от этого места на Патраковой горе когда-то располагалась Пантелеймоновская часовня, место под которую было освящено 8 сентября 1910 года при участии прихожан Выйско-Никольского собора и Казанской единоверческой церкви. Согласно летописи Выйско-Никольского храма, усыпальницы господ Демидовых, Пантелеймоновская часовня была заложена через год 8 сентября 1911 года, а 28 июля 1912 года освящена.
Ежегодно 9 августа, в день памяти святого великомученика и целителя Пантелеимона, на Патракову гору, где находилось кладбище, совершался крестный ход, который объединял прихожан двух территориально близких храмов, православных и единоверцев. Здесь служилась панихида по усопшим. До этого места провожали рекрутов, следующих на сборный пункт в Верхотурье. Все изменилось после октябрьской революции. Наступило другое время…
В 1928 году состоялся последний крестный ход на Патракову гору к часовне от Выйско-Никольского собора. Местные власти разрешили провести его не 9 августа, как обычно, а10-го[1]. 14 августа, в первый день Успенского поста, православные также прошли крестным ходом на Выйский пруд, что тоже было многолетней традицией. Оба молитвенных шествия действительно состоялись в последний раз. В начале 1929 года крестные ходы были повсеместно запрещены.
10 августа 1928 года отцы Сергий Увицкий, Всеволод Черепанов, Михаил Оранский и Валентин Паникаровский вместе со своей малочисленной паствой, в числе которой были игумения Мария (Крузе) и оставшиеся в городе сестры Скорбященского монастыря, совершили крестный ход, не предполагая, что очень скоро всему Выйско-Никольскому приходу предстоят испытания, а некоторым из них исповедание веры и мученическая кончина. В эти годы острее и глубже воспринимались Евангельские слова: «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16:33).
Священники Выйско-Никольского собора (слева направо) Михаил Оранский, Сергий Увицкий, Всеволод Черепанов
Кампания по закрытию Выйско-Никольского собора в газете «Рабочий»
В ноябре – декабре «малое стадо» Выйско-Никольской церкви (в соответствии с советским законодательством 216 человек прошли регистрацию как члены староцерковнической общины, что уже было мужественным поступком веры) пережили массовую кампанию по закрытию храма, в которую по плану властей было включено все население Нижнего Тагила. Особенно активно привлекались к антицерковной пропаганде дети, в том числе и 8-летние, поставившие свои неумелые подписи за изъятие собора под школу. Молитвами верующих, по призыву священника Сергия усиливших духовный подвиг, приход держался еще целый год и школа в храме так и не появилась. Не было на то Божьей воли.
10 февраля 1930 года был арестован батюшка Сергий Увицкий. Его обвинили в антисоветской пропаганде. Во время следствия он находился в тагильском домзаке и уверенно защищал свою мировоззренческую позицию: «Я – убежденный православный христианин и священник, избравший таковую деятельность по внутреннему произволению»[2] – и отвергал все обвинения в контрреволюции. Отец Сергий, осужденный по печально знаменитой статье 58-10-11, сначала отбывал заключение в Вишерском лагере, а потом, как и многие тысячи, мученически погиб на Беломорканале 12 марта 1932 года. В 2006 году он был прославлен в лике святых. Сегодня мы молимся священномученику Сергию как покровителю тагильской земли.
Священномученик Сергий Нижнетагильский
Во время пребывания отца Сергия в лагере на Беломорканале уже находились в тагильском домзаке игумения Мария (Крузе) и 9 сестер Скорбященского женского монастыря: Дарья Волкова, Параскева Гагарина, Мария Декунова, Анна Евстюгина, Феодора Декунова, Ольга Кирюшина, Дарья Коровина, Пелагея Сандалова, Марфа Суворова. Все они были арестованы в ночь с 8 на 9 февраля 1932 года. Сестры проходили по массовому на Урале делу церковников «Историческая гниль», по которому пострадали 140 священнослужителей и монашествующих Верхотурского уезда. Матушка из тюрьмы так и не вышла – она умерла в заключении. В трехлетнюю ссылку в Казахстан отправились Мария Декунова и Параскева Гагарина, а в Сибирь – Марфа Суворова, и дальнейшая их судьба неизвестна. Остальные были освобождены из-под стражи кто через полтора, кто через 7 с половиной месяцев заключения.
Священник Всеволод Черепанов уже отбывал трехлетнюю ссылку с 1924 по 1927 годы за организацию епископского совета. Батюшка Михаил Оранский тоже привлекался к ответственности в 1927 году за распространение контрреволюционной листовки, в 1933 году он будет арестован за хранение «Протоколов сионских мудрецов», а в 1937 году по делу о создании контрреволюционной фашистской организации. По нему проходил также диакон Выйско-Никольского собора Валентин Паникаровский. Отец Михаил 13 октября 1937 года был приговорен к высшей мере наказания, но приговор не был приведен в исполнение, срок батюшка отбывал в Ахаунтехском лагере Сиблага, вторично приговорен к высшей мере наказания 25 декабря 1937 года и расстрелян 9 января 1938 года.
Кирпичный поселок, где скоро появится новый храм в память Новомучеников и Исповедников Российских, – это поистине скорбное место. В 1928 году в Нижнем Тагиле был создан кирпичный завод, руководство которого стало требовать закрытия Казанской церкви под общежитие для рабочих, а часовни на Патраковой горе под заводской ларек. Господь не попустил осквернения храма Пречистой Девы, а вот ларек появился. По свидетельству старожилов, в начале Великой Отечественной войны вокруг часовни выросли бараки для немецких спецпоселенцев, а в самой Пантелеймоновской часовне находился карцер. Одна из тагильчанок вспоминала, как в детстве она плакала, когда видела людей за колючей проволокой, слышала грозные крики конвоиров и лай собак. Умерших в лагере спецпоселенцев хоронили здесь же на кладбище, которое начали разорять еще в 1928 году, о чем свидетельствуют архивные документы. Во время строительства кирпичного завода разрушили одну из оград кладбища, стали вести вырубку леса на его территории и разорять могилы[3]. После войны в часовне находилась закусочная, о чем вспоминали многие жители Кирпичного поселка, которые в начале 1950-х годов были детьми.
Но времена изменились. Если в конце 1920-х годов был очень популярен лозунг «Из церкви – школа, из часовни – клуб», то в наше время начался обратный процесс. Еще в 1990-е годы у директора кирпичного завода Бориса Павловича Караваева родилась мысль об открытии в здании клуба храма. Его идею благословил архиепископ Екатеринбургский и Верхотурский Викентий, который приезжал сюда и молился об открытии церкви.
В 1990-е годы здание клуба кирпичного завода пытались захватить лихие люди. Будущему храму угрожала и другая опасность. В начале 2000-х годов в соседнем к нему помещении, где располагались кружки для детей Кирпичного поселка, ночью начался пожар. Он распространялся так стремительно и был такой силы, что огонь мог перекинуться на второе здание клуба. Прибывшие на происшествие пожарные расчеты ничего не могли сделать. В отчаянии Людмила Петровна Караваева позвонила матушке Кирилле (Суворовой) и попросила ее молитвенной помощи и совета: что делать? Матушка предложила, казалось бы, невозможное: «Возьми пасхальное яйцо, помолись «Христос воскресе!» и кидай его в огонь. И ничего не бойся». Когда слова матушки были исполнены, все присутствующие на пожаре в изумлении возблагодарили Бога, так как стена огня в одно мгновение обрушилась и пожарные смогли затушить здание. Во время этой борьбы с огненной стихией за клуб кирпичного завода Людмила Петровна подумала: «Здесь будет храм». Эта быстрая, как молния, мысль, конечно, забылась. И вспомнилась незадолго до первого молебна в бывшем клубе.
И хотя в те годы завод, несмотря на сложную экономическую ситуацию, мог своими силами начать и завершить эту реконструкцию клуба под храм, далее проекта дело не пошло. Стройка почему-то все время тормозилась. Думается, что происходило это не без Божьего попущения, поскольку строительство храма в честь Новомучеников и Исповедников Российских должно стать поистине народной тагильской стройкой. Нет ни одной семьи в России, которой бы не коснулись репрессии. Раскулаченные, сосланные, замученные в тюрьмах, лагерях, расстрелянные – нет им числа. Количество пострадавших знает только один милосердный Господь. В Соборе Новомучеников и Исповедников Российских XX века на 1 января 2011 года поименно канонизированы 1774 человека, среди них и святые Нижнетагильской и Серовской епархии: Петр и Алексий Верхнесалдинские, Петр и Вячеслав Невьянские, Иосиф Верхнетагильский, Аркадий Североуральский, Павел Мурзинский, Сергий Нижнетагильский, Иоанн Вишневский. Молитвы им будут возноситься в этом храме.
Священномученики Сергий Увицкий, Алексий Кузнецов, Петр Дьяконов, Вячеслав Луканин, Аркадий Гаряев, Павел Фокин, Петр Иевлев, Иоанн Вишневский, фото Иосифа Сикова не сохранилось
Так на наших глазах установилась связь прошлого и настоящего.
[1] НТГИА. Ф. 211. Оп. 1. Д. 155. Л. 56, 60.
[2] Жития святых Екатеринбургской епархии. Екатеринбург: Информационно-издательский отдел Екатеринбургской епархии, 2008. С. 36.
[3] НТГИА. Ф. 211. Оп. 1. Д. 155. Л. 95.
Скорбященский женский монастырь
