Слово Святейшего Патриарха Кирилла в Неделю 7-ю по Пасхе после Литургии на московском подворье Русского на Афоне Пантелеимонова монастыря
20 мая 2018 года, в Неделю 7-ю по Пасхе, святых отцов I Вселенского Собора (325), день памяти Собора преподобных отец Русского на Афоне Пантелеимонова монастыря, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил Божественную литургию в московском храме великомученика Никиты на Швивой горке за Яузой — подворье Пантелеимонова монастыря на Афоне. По окончании богослужения Предстоятель Русской Православной Церкви обратился к верующим с Первосвятительским словом.
Ваше Высокопреосвященство! Ваше Преосвященство! Досточтимый отец Никита, представитель Свято-Пантелеимонова монастыря здесь, в граде Москве, настоятель сего подворья! Дорогие отцы, братья и сестры! Всех вас сердечно поздравляю с воскресным днем!
Совершенно особое место в церковной жизни города Москвы занимает это подворье, которое было основано для того, чтобы укрепить связи между Московским Патриаршим Престолом, градом Москвой, Церковью Русской, на родине пребывающей, с Русским Свято-Пантелеимоновым монастырем на Афоне.
Свято-Пантелеимонов монастырь в XX веке, подобно всей России, претерпел многие трудности, и в какой-то момент казалось, что русская монашеская жизнь на Афоне умирает. Вспоминаю рассказы приснопамятного митрополита Никодима, который еще в бытность свою архимандритом, начальником Русской духовной миссии в Иерусалиме, первым из советских граждан посетил Афони, затем поделился в Москве своими впечатлениями с теми, кто имел в то время отношение к внешнецерковной деятельности. Рассказ покойного владыки Никодима многих из нас поверг в грусть и скорбь. Он говорил, что в живых осталось всего несколько монахов, все очень и очень пожилые. Владыка застал также единственного монаха, который жил в Андреевском скиту — некогда богатейшем русском скиту, воздвигнутом в честь святого апостола Андрея Первозванного, с богатейшей ризницей, со многими вкладами. И вот я хотел бы рассказать про один эпизод, о котором я ранее никогда не говорил. Этот монах настолько обрадовался, когда увидел священника из Москвы, что сказал ему: «Батюшка, я здесь остался один. Хочу тебе показать все, что хранится в этом монастыре». И он показал роскошную ризницу, с царскими вкладами, а затем провел в кабинет скитоначальника и открыл выдвижной ящик письменного стола, который был полностью наполнен золотыми монетами. «Это все — русский вклад в Андреевский монастырь, и я последний, кто его хранит. Меня не будет — ничего не останется», — сказал монах. А после его кончины, когда я имел возможность, сопровождая Патриарха Пимена, прибыть на Афон, я увидел, в каком страшном состоянии находился Андреевский скит. Подобно тому, как разорялись безбожниками храмы и монастыри в России, так был разорен и этот скит, — но не безбожниками… Такие горькие страницы есть в истории Русского Афона.
С какой же радостью воспринимаешь ныне возрождение русского монашества на Святой Горе! Особенно радостным было для меня последнее посещение, когда я увидел и множество монахов, и возрожденную обитель — восстановленную, отреставрированную, прекрасно отреставрированный Старый Русик, реставрирующийся Ксилургу. Я осознал, что наступила новая эпоха в истории русского монашества на Афоне, и в этом смысле подворье в Москве имеет очень большое значение. Это место притяжения многих людей, которые хотели бы помогать русскому афонскому монашеству, и надеюсь, что эта поддержка будет продолжаться и впредь. Но главное, что должно привлекать людей в этот храм, — это духовная связь между Афоном и Русью, между Афоном и Русской Православной Церковью, потому что именно эта связь является причиной любви, которую русские люди испытывают в своем сердце к Афону. Надеюсь, подворье будет в полной мере осуществлять эту связь, несущую со Святой Горы Афон на Русь свет афонского старчества, афонской молитвы, а отсюда на Афон будут обращаться молитвенные воздыхания наших людей и пожертвования, необходимые для поддержания обителей.
В память о своем пребывании я бы хотел подарить подворью старинную гравюру, воспроизводящую очень известную картину Гофмана «Христос в Гефсиманском саду». Воспоминания о страданиях Спасителя, о Его Первосвященнической молитве, которую мы сегодня слышали, читая за Литургией 17-ю главу Евангелия от Иоанна, как и это изображение, должны напоминать нам и о молитве Господней, и о подвиге Христа Спасителя. В каком-то смысле монашеская жизнь также есть подвиг гефсиманский. Он не всегда кончается Голгофой, но он является гефсиманским подвигом, потому что сосредоточением монашеской жизни является молитва. Господь в Гефсимании молился до кровавого пота, у монахов так не получается, но молиться, полагая все свои силы, необходимо, потому что молитвой тех, кто отдал полностью свою жизнь Господу, во многом укрепляется вера людей и их благочестие.
Пусть благословение Божие пребывает над нашей святой Пантелеимоновой обителью, над русским монашеством на Афоне и над этим подворьем, дабы через труды иноков, через труды тех, кто любит Афон, прославлялось имя Божие! С праздником поздравляю вас!
Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси
